Визитъ портретъ.
На лицевой сторонѣ:
Н. Сажинъ Муромъ отд. Орѣхово-Зуево
На оборотной сторонѣ:
На память В.И. Ефимову
чтобъ совсѣмъ не позабыть
Фотографiя Н. Сажина
г. Муромъ Ивановская ул.
Негативы Сохраняются.
Справка:
Николай Николаевич Сажин родился в 1868 году в городе Арзамасе в семье фотографа. Его дед и отец, также оба Николаи Николаевичи, родом были из села Большое Мурашкино (около 50 километров от Арзамаса) и, по воспоминаниям потомков, принадлежали графам Уваровым. Учиться фотографическому делу отца будущего муромского фотографа посылали в Париж, а по возвращении оттуда подписали вольную. Так в Арзамасе, примерно в 1870 году, был открыт павильон Сажина, от которого пошла целая династия фотографов.
Первые уроки фотографического дела старший сын Николай (муромский) получил от своего отца. После ранней кончины того в 1886 году, арзамасская фотография осталась на попечении молодого Николая. Затем был Нижний Новгород и повышение фотографического мастерства у самого А. О. Карелина. Здесь, в Нижнем, Николай встретил свою будущую супругу — дочь известного нижегородского нотариуса Веру Терновскую. Возвращение в Арзамас было недолгим. Не ужившись со свекровью, молодые решили попытать счастья в Муроме. В Нижнем Новгороде из-за большой конкуренции открывать собственное фотоателье не имело смысла, а в Арзамасе подрастали младшие братья, которые также стремились стать настоящими фотографами и работать в ателье, основанном их отцом. Решили перебраться в Муром. К тому же на тот момент в городе на Оке не было постоянного фотографа.
Наиболее известными предшественниками Сажина в Муроме были Фома Варфоломеевич Муляк (работавший с 1870 по 1878 годы) и Карп Иосифович Глинский (работавший с 1878 по 1894 годы). Работы этих мастеров сохранились и дошли до наших дней благодаря стараниям частных хранителей. Факт этот говорит о том, что заказов на фотографические работы в Муроме было уже в то время немало. Стоит отметить и то, что фотографы не ограничивались лишь портретной съемкой в павильоне. От того времени сохранились видовые снимки города, запечатлевшие для нас многие архитектурные достопримечательности.
Кроме названных мастеров, работавших в Муроме постоянно и на протяжении длительного времени, были и такие, ателье которых просуществовали недолго. Назовем художника Тимофея Ивановича Мяздрикова (середина 1870-х), Екатерину Викторовну и Сергея Евгеньевича Соколовых (кон. 1880-х — нач. 1890-х).
Часто посещали город и заезжие мастера, которые снимали исключительно архитектуру и городские пейзажи. Среди них следует отметить собирателя старины Николая Семеновича Стромилова (1860-е), Василия Васильевича Левитского (1880-е), архитектора Владимира Васильевича Суслова (1886−1889), Ивана Федоровича Барщевского (1889), Максима Петровича Дмитриева (нач. 1890-х), Владимира Дмитриевича Машукова (1900).
Кроме того, в тот период в Муроме существовали и фотографы-любители, такие, как Иван Петрович Мяздриков (1890-е), собиратель старины Николай Гаврилович Добрынкин (1880−1890-е), имевший большую коллекцию фотографий с изображениями древних предметов и архитектурных памятников.
Занимались фотографией местные художники Иван Семенович Куликов и Петр Иванович Целебровский. На рубеже веков пытались открывать фотографические заведения Сергей Павлович Соколов (1893−1898), Мария Александровна и Владимир Иванович Тэпфер (1898−1900), Наталья Павловна Зайцева (1899), Иннокентий Иванович Белозеров (1901−1902).
По воспоминаниям потомков Сажина, первоначально молодая семья поселилась в переулке у Соборной площади. Сохранилось прошение настоятеля городского собора в городскую управу о постройке при его доме павильона для фотографических работ. Датирован документ ноябрем 1892 года. Однако со временем, очевидно с помощью родственников своей жены, Николай покупает (или выстраивает) дом на Ивановской улице, рядом с которым и открывает фотографический салон. Вообще разрешение на открытие фотографии в городе Николай Николаевич получил 26 октября 1892 года, что было зафиксировано в полицейском рапорте.
Вера Владимировна во всем помогала мужу, а затем и дети постепенно приучались к фотографическому ремеслу — их у Сажиных было восемь. Но к тому времени «Новая фотография Сажина» уже твердо стояла на ногах. Очень быстро Николай Николаевич становится ведущим фотографом в Муроме, благодаря высочайшему мастерству и доскональному знанию дела. Павильон расширяется, и даже в Орехово-Зуево открывается специальный филиал по увеличению портретов. Фотографии, выполненные в фотоателье Сажина, до сих пор поражают своей сохранностью, что лишний раз доказывает, как фотограф относился к своей профессии.
Николай Николаевич не ограничивает свою работу лишь павильонными портретами. Свое творчество он выражает постановочными жанровыми сценками, принимает участие в фотографических выставках, на которых получает заслуженные награды. Становление, развитие и расцвет сажинской фотографии наглядно можно проследить по оборотам бланков, которые использовал фотограф. Первые штампованные логотипы имели следующее содержание «Новая фотография Н. Н. Сажина. Учен. художника Карелина. Г. Муром». Далее, уже на специально заказанных типографских бланках, появляется надпись «Новая фотография Н. Сажина в Г. Муроме», очень быстро замененная на просто «Фотография Н. Сажина». Вскоре на бланке появляется упоминание о награде «За художественное исполнение работ удостоен награды на С-Петербургской фотографической выставке в 1898 году», а затем и адрес ателье «Ивановская ул. с. д.» с филиалом в Орехово-Зуево, где открывается «специальный павильон, студия для увеличения портретов».
С массовым распространением в России в начале XX столетия фототипической открытки, Николай Николаевич в Муроме становится ее первым издателем, выпуская сразу несколько серий. Любопытно, что к осуществлению такой работы фотограф уже располагал соответствующим материалом. Одна из самых первых видовых фотографий города Мурома, а именно — вид собора Рождества Богородицы, была сделана Сажиным уже в 1893 (1894) году. Справедливо допустить мысль, что подобная работа была сделана по заказу настоятеля собора, в доме которого предполагалось открыть фотоателье. Но не исключено здесь влияние и муромского собирателя древностей Николая Гавриловича Добрынкина, который очень нуждался в подобных материалах, сделанных подлинным профессионалом своего дела. Так или иначе, но в 1901—1902 годах Сажин самостоятельно осуществляет видовую съемку города Мурома, сохраняя для потомков его незабываемые, но, увы, теперь бесследно исчезнувшие самобытные черты.
В первые два десятилетия XX века в Муроме появляются новые интересные имена из числа фотографов — Константин Зиферинович Микуцкий, Николай Петрович Тарасов, супруги Владимир Александрович и Антонина Тимофеевна Локастовы, Федор Петрович Субботин. Они пробуют себя в разных жанрах: классический павильонный портрет, видовая съемка достопримечательностей, издание фототипических открыток. Каждый занимает свое место на данном поприще. Но ни один из них так и не смог составить конкуренцию Сажину в павильонной съемке. По-прежнему сажинское фотоателье самое посещаемое, а работы самые лучшие.
С началом Первой мировой войны, а затем и после февральского переворота 1917 года, для многих жителей Мурома наступили тяжелые времена. В их числе оказались и фотографы, чье производство во многом зависело от общего экономического положения в государстве. В этот переходный период уже не слышно прежних имен, и судьбы у многих оказались разные. На смену одним приходят другие.
После Великой Октябрьской социалистической революции у простого трудового народа появилась надежда на обустройство новой жизни. Интервенция империалистических государств в каком-то смысле разделила и прежнее русское общество. Одни из них встали на сторону ушедшей системы и теперь мечтали о силовой реставрации прежних порядков, другим также с оружием в руках пришлось отстаивать свое право на существование. Старший сын Сажина, названный, как и было принято в роду, Николаем, примкнул к белому движению и бесследно исчез во времени. По воспоминаниям потомков, жизнь его закончилась трагически в далекой от Мурома Сибири.
Однако сам Сажин никуда не уехал из города и продолжил заниматься делом, которому посвятил всю свою жизнь. Теперь его бывший салон был переименован в артель с названием «Красный кустарь"(?), а сам Николай Николаевич назначен в нем заведующим. В то время с фотопринадлежностями было туго. Бланки для фотографий, да и сама фотобумага, стали иного качества.
Опять же, по воспоминаниям потомков, в 1928 году у Николая Николаевича (ему тогда исполнилось 60 лет) отобрали студию и лишили возможности работать в фотографии. Кроме того, его выгнали из собственного дома, и он вынужден был поселиться у знакомых в подвале дома напротив. Тем не менее, в этот период Сажин подготовил себе достойную смену.
К тому времени «сажинским» назывался еще один фотопавильон, размещавшийся во дворе дома по Московской улице. От бывшего дома по Ивановской улице к новому павильону вела небольшая дорожка. Старожилы Мурома хорошо помнят этот деревянный со стеклянным потолком пристрой к каменному двухэтажному дому с мезонином. Этот мезонин уцелел до наших дней, единственный из трех. В этом павильоне работали Иван Петрович Гришаков, Евгений Викентьевич Лукомский (внук Сажина от второй дочери Евгении). Мальчик рано остался без отца, и дед обучил его всему, что знал сам. Стал профессиональном фотографом и второй родной сын Сажина Игорь.
Последняя фотография с логотипом Сажина, имеющаяся в моей цифровой коллекции, датирована августом 1928 года.
В 1941 году, перед отправкой на фронт, Евгений Викентьевич Лукомский передал «сажинское» фотоателье на Московской улице своей жене, обучив ее всему, что знал, как когда-то его учил дед. При этом он сказал напутственное слово: «В трудное, военное время у тебя всегда будет кусок хлеба, и ты сможешь кормить детей». Он погиб в 1941 году под Смоленском.
С 1941 по 1945 год Николай Николаевич провел в эвакуации в селе Дедове Нижегородской области, куда предварительно вывез из Москвы своих внуков. По их воспоминаниям, там он начал писать сказки, по которым в дедовской школе проводились уроки русского языка и литературы. Много читал, предпочитая философские книги. Будучи большим психологом, огромное значение придавал воспитанию детей и внуков, во главу угла ставя дисциплину в семье.
Даже в эвакуации Сажин не бросил фотографию. В эти тяжелые годы она в буквальном смысле спасала от голода. Старшие внуки ходили по окрестным деревням и селам, собирая заказы у местных жителей. Их затем снимала одна из дочерей Сажина, а сам Николай Николаевич лично печатал портретные снимки. Немецкую фотобумагу и химикаты присылал с фронта сын Игорь. Так и выживали, получая за работу продукты.
После войны московские дети забрали Николая Николаевича к себе в столицу. До последнего дня старый фотограф не терял интерес к жизни. Он даже изобретал безопасные пепельницы, потому что не мог сидеть без дела.
25 ноября 1950 года в возрасте 82 лет Николай Николаевич Сажин скончался. Он похоронен на Миусском кладбище.