***

Пора мнѣ помнится иная:

живое утро, свѣтъ, размахъ.

Окошки искрятся въ домахъ,

блеститъ карниз, какъ мѣловая

черта на грифельной доскѣ.

Собора куполъ вдалекѣ

мерцаетъ въ синемъ и молочномъ

весеннемъ небѣ. А кругомъ —

числа нѣтъ вывескамъ лубочнымъ:

кривая прачка съ утюгомъ,

двѣ накрестъ сложенныя трубки

сукна малиноваго, рядъ

смазныхъ сапогъ, иль виноградъ

и ананасъ въ охряномъ кубкѣ,

или, надъ лавкой мелочной,

рогъ изобилья полустертый…

О, сколько прелести родной

въ ихъ смѣхѣ, красочности мертвой,

въ округлыхъ знакахъ, буквѣ ять,

подобной церковкѣ старинной!

Какъ, на чужбинѣ, въ часъ пустынный

все это больно вспоминать!

Владимiръ Владимiровичъ Набоковъ

Открыточный форматъ.

Оборотъ чистый.